Когда морозы приблизились к минус тридцати и в старом доме стало пять градусов тепла, я поняла, что пора покупать одеяло и валить. В новом доме один градусник показывал восемь, второй пятнадцать, выбор очевиден.

Одеяло двуспалка, как и матрас. Во-первых, я оптимистка, во-вторых, люблю спать поперек кровати, в моем случае, топчана из хвойных досок. Подушку забываю привезти, ну так я на ней и не сплю, иногда, правда, голову накрываю.

Сейчас вот нашла простынку и пододеяльник, подходящие по размеру, и радуюсь.

Кстати, вот вопрос. Процесс запихивания одеяла в пододеяльник можно как-то сделать увлекательным? По мне так это своеобразный тест, не знаю, на что, но многие его не проходят, переваливая прохождение на мать-жену-далее по списку.

Я не кошатница, просто они мной пользуются. Не прогоню и не раздам. Отмеренное мне количество котят я уже утопила, впрочем, щенков тоже.

Надо найти простынку и пододеяльник, пока эти тварюшки не перепачкали постель. Кошкам хорошо в новом доме. Я у них типа привратника, швейцара. Открываю дверь, за которой зима. Они выходят, смотрят, ощущают, охуевают и возвращаются. Не выпускаю только седьмого, он может остаться где-нибудь на чердаке и будет оттуда орать и не даваться в руки. В старом доме я его заманивала открытой дверью и сырокопченой колбасой пару часов. Но то было в начале декабря, вроде. Сейчас холоднее.

Читала сегодня записки НЕ волонтера, есть такой парень в Самаре. Может он и кошатник, фиг знает. Помогает кошкам зимовать, лечит, стерилизует, иногда пристраивает. Хороший человек, побольше донатов ему. Чес гря, я к нему подъехала с корыстной целью сбыть говяжью шквару, которая у нас по десять рэ, но до Самары далеко, а потом увлеклась что-то. Интересный парень.

А мои распиздяи расселись по креслам и диванам, сытенькие. У них тут тоже новая интересная жизнь началась. У Абраши вон даже яйца фантомные чешутся, пытается всех старух по очереди изнасиловать.

А седьмой с утра устроил разборки с главной кошкой и ее отпиздил. Будет с него какой-то толк, значит.

С кошками. Им здесь хорошо. Тепло.

С утра пью чай, наведываюсь к курам, которых частично тоже перевезла. Одеваюсь в рабочее, другого здесь пока нет.

Еду к матери, быстро принимаю душ, переодеваюсь в костюм училки — черная юбка ниже колен, васильковый джемпер, коричневые шерстяные леггинсы. Успеваю на работу.

До обеда сверяю приход-расход, исправляю косяки. Курю. Покупаю ящик для продуктов, чтобы прятать от кошек рыбу и сыр. Медитирую в мастерской. Начальник запер мою машину своей, и, чтобы выехать, надо развернуться и вывернуться странной загогулиной. А мне лень.

На обеде была цель, съесть морковь по-корейски и не обляпаться. Получилось.

Планы на вечер неоформившиеся. Готова к экспромтам.

Какая-то полоса материальных проебов. Началась с насосной станции, которую я заморозила в подвале. В субботу уронила мобильник на пол, треснуло стекло. Пошла заводить машину, перепутала полярность у аккумулятора.
Порезала рукав у куртки.

Потеряла петуха в доме. Сегодня нашла. Петуха принесла в дом во время морозов, как-то ему невесело было.

Ошибки от невнимательности, самоуверенности. Ошибки надо простить.

«Катаю я на Новый Год детишек на автобусе, как сейчас помню, седьмой номер, семерка. Детишкам лет пять-шесть. Показывает им экскурсовод церковь, рассказывает, построена она в таком-то году, а детишкам это разве интересно? Переезжаем на Набережную, к церкви, которая сейчас работает. Я по дороге подговорил одного мальчишку, самого бойкого. Самый такой у них активный парнишка. Сейчас, говорю, я дверь открою, и ты беги сразу вниз к реке, там горка на берегу, съедешь прямо на жопе с горки. Я машину открыл, он как побежал, по берегу вниз съехал, остальные за ним, и понеслись кататься. Воспитатель, экскурсовод орут, сделать ничего не могут. А я автобус заведенным держу, чтобы тепло было. Накатались они досыта, до усталости, сели в автобус. Воспитатель говорит, у нас сейчас по плану дискотека, а они — не надо нам дискотеки, едем в гостиницу и спать. Так и катал их три дня. Потом, когда в поезд садились, больше всех благодарностей мне было за радость, за веселье»

Взяла во вторник отгул на работе с десяти до семнадцати. По прогнозу похолодание ожидалось.
Еду в деревню, думаю, ну вот, понеслась барахло свое спасать.

Приехала, печку в бане растопила, от печки баня заполнилась синим дымом, заводская грязь еще не вся прогорела.
В подвале насосная станция перемерзла, я ее в выходные вытащила наверх и решила наверху на постоянку оставить.
Купила шланг новый в скважину, обратный клапан поставила, подсоединила, воду заливаю, а она на пол течет через трещину. Чё делать, снова ехать в город за новой станцией. У старой потом буду трещину заклеивать.

Привезла, подключила, шланг армированный, но его сплющивает от вакуума, и на этом мои попытки добиться воды закончились. Привезла 110 литров с Благовещенья, пошла плинтусы мыть.

Ковер расстелила. Топчан на ковер поставила. Легла, полежала, холодно без одеяла. Ночевать вернулась на старую лежку.

Отмечала на работе день рождения. С готовкой не заморачивалась,
обжарила куриные крылья в манке с куркумой и хмели-сунели, остальное — нарезка из магазинской колбасы и сыра, хлеб, фрукты. Не, еще салат был и соленые еловики.

Посидели скромно на обеде. Мужчины из цеха принесли большой букет роз. Розы стоят в вазе больше недели, одна и сейчас как новенькая. Дмитриевна шипит, мол, нашептала, они и стоят — нет, говорю, от души подарены, с любовью. Розы как улитки, лепестки спирально закручены. Красивые.

Снег и чистота. Радужные контуры. Иллюзорные стены. Распрямляющаяся спина. Крепкий сон. Крепкий кофе утром. Искрящийся ментоловый холодок по всему телу. Теплая волна, заполняющая пустоту.