Война — один из детских страхов. Она казалась неминуемой. Устюг — город маленький и незначительный, дома отапливаются дровами, а некоторые каменным углем, заасфальтированных улиц две. Нас хотели завоевать и Европа, и Америка, и инопланетяне (так мне тогда мнилось). А мать боялась, что мы нападем первыми, в ее детстве Хрущёв был еще ого-го.

— Мама, почему мы живем в СССР?
(пауза длиной в минуту)
— Ну, доча, наверно потому, что это самая лучшая страна в мире. Остальные нам завидуют. Очень повезло, что мы здесь родились. В Америке мы бы голодали.

Война часто снилась, я боялась ложиться спать, потом все равно засыпала и попадала в продолжение кошмара, в многосерийный сон, где все горело.

Помню момент, когда по телевизору шло что-то, мне не интересное, вроде программы «Время». Трансляция прекратилась, женский голос объявил, что программа прервана для экстренного сообщения. На несколько минут — секунд — не помню, наступила тишина, и мать запаниковала. «Наверно война». Несколько долгих секунд поганого липкого страха — долетят или не долетят до нас атомные бомбы? Всех отпустило, когда грустный голос объявил, что умер Андропов. Всего-лишь умер Андропов, вот счастье-то.