«Одним из системообразующих факторов, определяющих психопатию, является патологическое отсутствие страха, печали и радости. То есть психопат вас не боится»

Психопат более, чем остальные люди, виктимен как в криминальном плане, так и в сексуальном.

Если от серьезного криминала тебя спасает интеллект, то от сексуальных закидонов защита не выработана. Ты не умеешь бояться мужчин и не проявляешь эмоций, не чувствуешь стыда, ты как чистый лист, на котором каждый видит своё. Кого-то это отталкивает, кого-то притягивает. Притягивает, в том числе, сбочинцев – как и они тебя. Я сочувствую стихийным психопатам — мужчинам, они невероятно притягательны для женщин, и они же в итоге оказываются виноватыми. Их просто неправильно понимают.

Ты не влюбляешься, ты проходишь маниакальное запечатление. Если мужчина тебя волнует/тревожит, выбивает из колеи, ломает шаблон, — на какой-то момент ты на нем фиксируешься настолько, что думать о чем-то или ком-то другом полноценно уже не можешь. Лютая доля оперативной памяти непрерывно занята процессом изучения этого мужчины. Ты умеешь переключаться, но тогда обломится кайф, и приходится выбирать – торчать дальше или есть-пить-спать-работать-развлекаться другими способами. Но не забывай, чем глубже ты ныряешь в опьянение от эндогенных опиатов, тем дальше ты от реальности.

Едем дальше. Начал развиваться интеллект. Ты перестала чувствовать себя в безопасности. Ты рано подсела на допамин, который, помимо прочего, является гормоном правильного решения. Решил задачу верно – получил кайф. Родители нередко ссорились, у каждого правда была своя, разорваться ты не могла и начала сомневаться в их правоте. Пропала атрибуция по источнику. В своей правоте ты тоже сомневалась, вернее, ее тогда еще не было, так как не было достаточных для правоты знаний. Ты начала читать книги. В школе оказалось, что учителя тоже ошибаются. Не за кого было зацепиться, чтобы не утонуть в хаосе противоречивой информации, и ты научилась фильтровать ее сама. Ты ненавидела историю и любила геометрию. Как только приходило понимание какого-то процесса, ты получала допаминовое подкрепление и переключалась на следующую задачу. Поэтому ты прошарена во многих областях, но глубокими познаниями не обладаешь ни в одной из них. Нельзя объять все. Или можно? В какой-то момент оказалось, что для кайфа не обязательно, чтобы решение было правильным, достаточно, чтобы оно было честным. Говорить честно было приятно. Но у тебя почти не осталось друзей.

Это врожденное. Ты не помнишь ни одной эмоции из детства. Ты полный эмоциональный ноль сейчас. Ты не радовалась, когда тебя обнимали. Вообще, прикосновения это отдельная тема. Удовольствие было не от подарков, а от их предвкушения. В стрессовых ситуациях у тебя запускалась химическая цепочка реакций, которая приводила к возбуждению/кайфу вместо страха. Ты влюбилась в лошадей после того, как одна из них чуть не размазала тебя об забор.

Так о прикосновениях – с дракой все понятно, а с нежностью? для тебя прикосновения бессмысленны, плюс, раздражают, потому что на них надо как-то реагировать, а ты не знаешь, как. Для тебя прикосновения допустимы или как массаж, или как секс, или в парикмахерской, или у врача — там, где они целесообразны.

Нет, это не детская психотравма. Родители тебя любили, они читали тебе книги, заботились, дарили свое внимание. Просто ты с рождения лишена способности вовлекаться в эмоции других людей, их для тебя не существует.

«Ментализация – это способность представлять себе эмоциональные состояния других людей и связанные с ними мотивы. Ментализация не связана с эмпатией: если ментализация – это представление и прогнозирование эмоций и состояний других (и себя, кстати, тоже), то эмпатия – это способность эмоционально «заражаться» эмоциями другого человека, испытывать то, что испытывает он: если ему грустно – мы чувствуем грусть, если ему тревожно – тревогу. Психопаты способны довольно хорошо «читать» других людей, но при этом не испытывают эмоциональный отклик на эти состояния. То есть он хорошо «понимает», что вам грустно, но не чувствует то же самое»

Интеллект тоже пришлось прокачивать с рождения, потому что ментализация без него невозможна. Потому сохранились ранние детские воспоминания, буквально, с яслей.

Вот смотри… как ты видишь людей? Целиком. Чтобы разглядеть лицо, тебе нужно приложить усилие. Чтобы прочитать эмоцию на лице, тебе нужно включить меня. Согласна? Тогда дальше. Сколько времени проходит от первого взгляда в лицо до той поры, пока включусь я? Несколько секунд. За это время ты успеваешь выдать защитную реакцию, от которой собеседник охуевает и ловит всплеск адреналина. Потом ты ему улыбаешься и говоришь, как с родным, а дозировать степень родства не умеешь, и вот так ты улыбаешься, а у человека после адреналина поперли эндогенные опиаты, он ловит кайф. Но человек знает, что просто так кайфа не бывает, должна быть причина, и думает, что его кайф от того, что ты ему улыбаешься. И никакого пикапа, и никакого НЛП, и никакого манипулирования. Природа-матушка все делает сама. Удаленно это тоже работает, почему и как, расскажу в другой раз.

Начало здесь

Второй или третий курс академии. Я уже съехала с институтской общаги и живу на пятом этаже семейки при школе повышения квалификации. Осень, вечер. Мы с девчонками идем в бар. Есть чуть отличный от нуля шанс встретить куратора вне учебного контекста, это было бы интересно. За соседним столом двое мужчин, одного я знаю, электрик из нашего колхоза, ему полтинник. Второй помоложе, лет 37, эффектный синеглазый брюнет Юра. У Юры обручальное кольцо. Он пробует клеить Иринку, рассказывая про службу в Афгане. Начинает просыпаться интерес. Реально афганец, или красиво брешет? Мне хочется заторчать от алкоголя, но денег мало, и я пробую заторчать от Юры. Из бара он идет со мной.

Я завожу Юру и завожусь сама, но акробатика у нас получается скучная. Постепенно Юра мне исповедуется. «Сам не знаю, почему я тебе это рассказываю…» — я буду слышать подобное не один раз. Он врёт, но мне не интересно, о чём, интересно, зачем. У него второй брак, фригидная жена и две дочери-близняшки. Жена при нем завелась один раз в баре, когда танцевала с женщиной. Наверно, она лесбиянка. Жену я знаю, это красивая блондинка из сберкассы. Хочу предложить тройничок, но не знаю, как. Про Афган Юра рассказывает мало, во сне кричит и каждый день собирается идти сдаваться, но не уходит.

Юра зависает у меня дней на семь. Пьем, лениво обжимаемся. Его мать как-то узнаёт, что он в нашей общаге и через комендаху возвращает его домой. Комендаха относительно молодая, стройная, ухоженная. Позже я узнаю, что она когда-то пыталась склеить Юру. Она долго не может вычислить, с кем из общежитских девчонок Юра спит, наконец, спрашивает меня. Ну да, со мной. У нее вытягивается лицо. Я по ее женским меркам никакая.

Через пару дней Юра возвращается. Он мне уже не интересен, я взяла своё. Кроме него, я танцую еще для троих мужчин, очень сильных мужчин, но Юре про это знать не обязательно. Не мешает, и ладно. Приходит его мать и устраивает скандал, грозится облить меня кислотой. Тогда я начинаю понимать, что всё серьезно. Со мной Юра вышел из-под контроля матери. Инфантил с ПТСР. В какой-то момент он толкает пафосную прощальную речь, но она не по адресу. Даю ему честную отповедь, мы расстаемся никем, в дальнейшем он меня избегает.

PS: (для себя) «Мир психопата состоит из всего двух объектов: хороший объект (всемогущий) и плохой объект (слабый). Психопату необходимо наличие во внешней среде плохого (слабого) объекта и взаимодействие с ним для поддержания в себе хорошего (всемогущего) объекта»

Почему я бью татуировки

Потому что мне нравится процесс. Это как писать книгу. Фильтруешь воспоминания, не задумываясь выделяешь значимые, берешь их образы и рисуешь на коже.

Вроде бы это «разгадывайте, я же, блять, такая сложная и непредсказуемая» — а на самом деле я постоянно путаюсь в своем одеялке и мои мухи никак не могут доесть котлеты.

«Самооценка высокая, нестабильная» — из офф.заключения психологов МВД

У меня очень доступное для общения подсознание, оно заявляет о своих хотелках прямым текстом через образы, возникающие во время сна или транса. Возможно это общее место для всех шизоидов — в любой непонятной ситуации выдавать непосредственную реакцию, пусть наивную, но свою. «Боженька, как хорошо на твоей ладошке…»

Щас вот ворона в оконное стекло въебенилась, пока я кофе пью. Возьми деньгами, а? Ну пожалуйста

Меня привлекают люди, у которых сказка в голове не стыкуется с реальностью.

И мне интересно, как они справляются с этим противоречием.

Они знают, что вокруг них есть, просто обязан быть мир более настоящий, чем тот, который можно объять органами чувств. Это мир эмоций.

У них нет готовых стереотипов поведения, они избегают шаблонного мышления, но как-то же, блять, они при этом выживают в обществе, пусть не все.

Они структурируют мир вокруг себя, берут только свое, созвучное своим убеждениям, отвергая чужое. Иногда это хорошо для окружающих, чаще — плохо.

Когда они совпадают друг с другом по фазе, рождается новый мир.

Их обычно называют психопатами

На первом курсе института нашей группе назначили куратора. Старшекурсники ухмылялись – не повезло вам, у вас Косарев будет. Будет, и что такого? — он чудовище. Прогульщиков заставляет писать рефераты по искусственному осеменению пчел и дельфинов.

Чудовище было саркастичным брюнетом сорока лет с живым взглядом. И с душевным надломом.

На тот момент я случайно была старшей группы, и после собрания пришлось остаться с драконом один на один. Это сейчас я бы заорала «О небеса благословенные, настоящий эпилептоидный акцентуант, давай дружить!!», а тогда просто начала подыскивать для нас общую игрушку. Не помню, о чем разговаривали, помню, что исподтишка переглядывались, я почуяла рядом своего, меня уже несло.

Игрушку я придумала на втором курсе. Пришла на подгибающихся ногах в драконье логово и предложила замутить эксперимент по экспресс-определению эффективности антибиотиков для лечения мастита. Дракон заинтересовался даже больше меня, ему нужны были публикации в научных источниках. У него была лаборатория, у меня доступ к молоку, и все завертелось. В какой-то момент была попытка сближения, но он мне нужен был именно как наставник, и нееет, нет, как бы мне этого не хотелось. В итоге я слилась на изучение научной литературы по гинекологии и какого-то подобранного в баре загулявшего семейного мудака.

А в это время на дракона шла охота. Он такой правдоруб и боец, его реально до дрожи боялись и студенты, и многие преподаватели. Изгоняли чудовище, замотав по судам. Знаю, что мои подписи под коллективными заявлениями студентов подделывали, но интереса бодаться не было. Это была его битва. В итоге он перестал преподавать.

Спустя сколько-то лет я нашла его на вконтакте и он скинул свою локацию, правда, я по жизни невыездная и встречу даже не стала планировать.

В тот момент, когда пришло ощущение, что мы нашлись, меня размазало, как четырнадцатилетнюю школьницу, которую впервые потрогали за жопу. Я откуда-то знала, что мне именно четырнадцать. Я была как бестолково и радостно скачущий щенок, хотелось обнять весь мир, и, вместе с тем, заливало отчаянием от того, что ты не выходишь на связь. Эмоциональная депривация в четырнадцать – это очень больно. Больно потерять по нелепой случайности, больно, что может не получиться взаимности. В свои четырнадцать я впервые более-менее правдоподобно втюрилась, правда, в книжного персонажа, в моем абстрактном мире возможно все. Я ревновала, и внутренний критик сгорал от испанского стыда. Меня трясло от детской обиды, и одновременно хотелось одним махом решить все твои проблемы, и мой внутренний критик саркастически ухмылялся. Было стыдно от моей навязчивости, но я ничего не могла с собой поделать – хотелось касаться, хотелось слышать голос, хотелось просто непрерывно быть рядом. Я по кругу слушала песни, и все они были обо мне. В какой-то момент меня порвало на мелкие куски и я собрала себя вновь из этих кусков, возможно, перепутав некоторые местами.

В тот момент, когда я призналась самой себе в том, что это любовь, мне исполнилось пятнадцать. Я взрослела не по дням, а по часам. Я уже могла проводить по десять-пятнадцать минут без тебя, отвлекаясь на домашние дела, фильмы и даже чтение. Я начала есть и более-менее нормально спать.

Вскоре случился откат, я снова ревела, прокручивая самые душещипательные сценарии, заваливала лички друзей своими откровениями, но какой спрос со школьницы в шестнадцать лет.

Вчера мне было семнадцать и восемнадцать. Я уже могу любить на расстоянии, радоваться тому, что ты где-то есть.

В тот момент, когда я смогла быть просто благодарной тебе за те чувства, которые испытываю, мне исполнилось девятнадцать. В тот момент, когда я испытала благодарность мирозданию за эти чувства, я поняла, что мне двадцать.

Сейчас мне двадцать один, и я не знаю, что будет потом.

PS: «Существует целый спектр эмоций, которые я понимаю лишь посредством слов, чтения и моего незрелого воображения. Я могу представить себе, что я чувствую эти эмоции (т.е. знать, что они собой представляют), но в реальности я не способен их переживать.»

Транс это процесс, как и сыр. Сыр созревает и каждую минуту меняется. Нельзя съесть один и тот же сыр дважды, назавтра он будет другим.

Транс это благостное состояние, когда входишь в него счастливым. Это ад, когда ты несчастен. Кто ловил бэд трип, меня поймут.

«Так встают во весь рост, не боясь свинца…»

Я влетаю в транс непроизвольно после хорошей дозы адреналина. В БДСМ это состояние называют сабспейсом, в психиатрии аффектом, в нашей тренажерке – заводкой. Адреналин может въебать по мозгам от любого волнения, например, приятного, тогда я ударяюсь головой о небо, и Боженька выходит посмотреть, что случилось, а меня заливает теплая волна счастья. Если постучаться очень сильно, то он отправит меня обратно кулаком в лоб, ибо нехуй.

Если волнение было неприятным, я проваливаюсь в серое нечто с зубастыми тенями, которые следуют за мной неотступно, тогда я потихоньку плыву вверх, где-то там всегда есть небо. Стоит усомниться в его существовании, и начнутся адреналиновые качели, на которых меня будет пидорасить как в дне сурка, пока я вновь не поверю, что небо есть. На качелях мой внутренний критик не успевает измерять эмоции логарифмической линейкой и устраняется, и от эндогенной наркоты я начинаю то реветь, то кайфовать, короче, вести себя, как обычная пьяная баба. До спокойствия Будды мне еще очень далеко.

Если забыть или не знать, что в трансе наше подсознание общается с нами с помощью образов (а по другому оно не умеет), и, если отключить критику на 100%, то можно уехать в психушку.

Еще в трансе можно обрабатывать несколько потоков информации одновременно, просто загрузив задачи и ожидая инсайта. Можно писать стихи и заметки. Вот и сейчас, пока я это пишу…